Каменная матрица печати из Лавришевского монастыря

Лавришевский монастырь всё чаще привлекает к себе внимание, в том числе, благодаря находке при его раскопках матрицы печати из серовато-розового сланца, или шифера. Её размеры: длина 48, верхний торец 14 х 15,  нижний 15 х 22 мм. С первого взгляда этот предмет напоминает половинку обыкновенного точильного бруска, сработанного и переломившегося посредине, за каковую она и была принята, первоначально, С.Е. Рассадиным. Но уже тогда замечен две параллельные бороздки вокруг утолщённого конца, из которых одна идёт по самому краю, а вторая на 13 мм выше.

По окончании раскопок на бóльшем торце этого «бруска» удалось различить какие-то вырезанные знаки, оказавшиеся, на поверку, буквами. И.Л. Калечиц они были  прочитаны: «Ά(γιος) ПУ(С)ТIN», – «святая (по-гречески) пустынь [3]. При оттиске на воске, таким образом, в позитиве воспроизводится легенда-наименование монастырской обители (Рис. 1: 2). Разумеется, такая редкая находка вызвала интерес, в т.ч. со стороны дилентантов, как известно, всегда склонных к продуцированию разнообразных альтернанивных интерпретаций, обычно конспирологического характера. Подобные «версии» основаны, как правило, на игнорировании основополагающих научных принципов объективности и историзма, что в полной мере проявило себя также и в данном случае, когда одна из находок оказалась как бы вырванной из общего археологического контекста, и ему же противопоставлена. Поскольку определённая часть добросовестных любителей древности оказалась введенной в заблуждение, считаем своим долгом предоставить достоверную информацию как о самом археологическом памятнике, так и о полученных при его исследованиях находках.

Итак, он находится на южной окраине д. Лавришево Новогрудского р-на Гродненской  обл. Планиграфически данный археологический объект состоит из двух неравных по площади разновременных частей. Более поздний, конца XVII – начала XIX вв., культурный слой выявлен вокруг Свято-Успенской церкви 1776 г. постройки, на площади около 1 га, на возвышении, до 10 – 12 м, над уровнем старинного монастырского пруда. На СВ от церкви, на более низком, – до 1,5 – 2,5 м, – участке, расположенном ближе к теперешнему, спрямлённому, руслу р. Валовки, мелкого левого притока Немана, на площади до 0,3 га выявлен более ранний слой, а именно второй половины XIII – начала XVIII вв. Здесь за 5 полевых сезонов экспедицией С.Е. Рассадина исследовано уже 148 м² культурных отложений, достигающих толщины более 1,5 м. Они состоят из разных по мощности пластов, зачастую хорошо разделённых прослойками пепла с углями, глины с камнями, извести с битым кирпичом (Рис. 2). Самый нижний из них, представляющий собой погребённый ил, подстеленный  уже чистым речным песком. При полном отсутствии лепной керамики на исследуемом объекте вообще, в этом ископаемом иле было найдено некоторое количество кремнёвых обломков и отщепов с ретушью, а также фрагмент регулярной пластины, который может датироваться эпохой мезолита*.

На этом обитаемом ещё 7 – 8 тыс. лет назад месте в XIII в. и был, по-видимому, основан православный монастырь.  В Ипатьевской летописи под 6770 (1262) г. читаем: «Войшелкъ… приде опять в Новъгородокъ, и учини собѣ монастырьь на рѣцѣ на Немнѣ, межи Литвою и Новымъгородкомъ, и ту живяше» [11, С. 568]. Следующее по хронологии упоминание о данном монастыре представляет собой, собственно, первая вкладная запись Лавришевского Евангелия. Опубликованная под заголовком  «Юрій Болкович дарує землю і торгову клітку церкві святого Миколи, яку він побудував у Лаврашевському монастирі. Близько 1350 р.», она гласит: «Г(с)и помози рабу своѥму юрью болковичю. создавшему цр̃квь и̋ ^’О́лтарь. ст̃аго архиѥрѣӕ х(с)ва николы. перенесѣньѥ ч(с)тныхъ ѥго мощии̋. сн̃у своѥму валфромѣю | А повелѣньѥмь бл̃говѣрнаго ї хр(с)толюбиваго кнѧзѧ великого михаїла. кедиминовича | Се же придалъ юрьиї̇ болковичь. и своѥю братьѥю. к цр̃кви ст̃му николѣ землю пашную. ӥ землю бортную. ӥ клѣтку торговую. што поїти ладану ӥ темьӕну к цр(к)ви | Се же коли сн̃а моѥго ’и̇зьѥмльтсѧ валфромѣӕ. а по ѥго животѣ. кого б̃ъ ’и̇збьреть и̋ ст̃ыи̇ никола. тому все(то) што к цр(к)ви предалъ ѥсмь. и своѥю братиѥю | А кто ω(т)ӥметь ω(т) цр̃кви ст̃го николы судтитсѧ со мною передъ бг̃мь. ѥгда придеть праведныӥ судии̋. хотѧ судити живымь ӥ мртвымь. и оуздати комуждо противу дѣломь ѥго ами(н)» [4, С. 28 – 29]. Заметим: Кориат Гедиминович, в крещении Михаил, великим князем  вообще-то никогда не был. В 1345 – 1358 гг., примерно, он правил в Новогрудке и Волковыске как удельный князь, подчинённый Ольгерду, своему старшему брату. Предполагается, что именно этот Кориат-Михаил и санкционировал сторительство в Лавришеве Никольской церкви после своего благополучного возвращения в Новогрудок из своего последовательного плена в Золотой Орде и Москве. Церковь эта просуществовала, как минимум, полтора столетия, так как нет сомнения, что это именно она упомянута в инвентаре Лавришевского монастыря  за 1601 г. «Црква. Деревянная збудованая их илостями панами Войниловичем и Беликовичом с притвором, гонтом крытая, креста на ней железных позолоченных три…» [9, Л. 1727]. Вероятно, с этими данными надо соотнести остатки разрушенного массивного фундамента из валунного камня, с кирпичным заполнением изнутри, на известково-песчаном растворе, которые были открыты в Лавришеве в 2012 – 2014 гг. в Лавришево [16, С. 31 – 36]. Кстати, упомянутая матрица печати была найдена, буквально, в 10 –12 м  от этих фундаментных остатков, в кв. 37, в 5-м 20-сантиметровом слое, ниже нескольких ненарушенных прослоек, что, вопреки спекулятивным утверждениям дилетантов, практически исключает, по-видимому, её попадание на этот уровень в более позднее время (Рис. 1).

Рис. 1. Профиль южной стенки в Лавришевском раскопе 2015 г.

На данном уровне, как и вообще в нижних, 7 – 4-м, раскопочных слоях, получено значительное количество фрагментов древнерусской керамики,  – около 1 000 экз. Вся она находит надёжные аналогии в посудном комплексе жилища № 17 в древнем Новогрудке.  Считается, что оно погибло в пожаре при захвате этого города Львом Даниловичем Галицким зимой 1274 г. По мнению М.В. Малевский, особенность комплекса этого жилища – сочетание фрагментов горшков типов VI – IX. Но практически те же типы представлены, в обломках, также и в Лаврише, что, впрочем, и неудивительно, если учесть его место расположения всего в 28 км от Новогрудка. В новогрудском же № 17 был найден также и кувшин с низким, широким горлом с чётко выраженным сливом, высокими крутыми плечиками, округлым, суженным книзу, корпусом. Фрагментированный кувшин, найденный в Лавришеве, очевидно, имел такие же пропорции, но был больше (Рис. 2: 1 – 1а). В Лавришеве же найдена и отломившаяся от глиняной сковородки втулка длиной 6,5, с наружным диаметром 3,5 и диаметром отверстия 1,5 см. Поверхность кирпичного цвета, без каких-либо следов глазури, на сковородках-«рынках» XVI – XVIII вв. едва ли не обязательных. Она аналогична «ручкам сковородок, или лоток», по Н.В. Малевский. В Новогрудке эти «ручки» были найдены в слоях начала –  середины XIII в. (Рис. 2: 2 – 2а). [12, С. 36 – 37, 47 – 48, 54, 79, 82; Рис. 16, Рис. 19: 17 – 18; Рис. 20: 9; Рис. 23: 7 – 9; Рис. 36: 4, 6 – 8; Рис. 36: 2 36: 2]. Наконец, из найденных в Лавришеве днищ древнерусских сосудов одно имело в центре рельефное, выступающих на 0,2 – 0,25 см клеймо в виде параллелограмма 4 х 1,5 см (Рис. 2: 3). По классификации В.Д. Гупало, этакие паралелаграмопадобные клейма относятся к типу IV группы Б. Они в X – XII вв. были особенно распространены, в XIII уже редки, а в XIV в. – единочны [5, С. 236, Рис. 2: IV].

 

Рис. 2. Лавришевские находки XIII_XIV вв.

 

По-видимому, немаловажно, что Лавришеве эти керамические находки дополняются синхронными металлическими. В том же самом, 5-м, слое было найдено железное кресало, – овальное, чуть асимметричное, с максимальной длиной 90, шириной 35, толщиной 5 мм (Рис. 2: 4). Такие характерны для древнерусских памятников XIII в. [19, С. 45; 7, С. 60; 29]. Кресало же лавришевское замечательно тем, что на его поверхности сохранились проржавевшие фрагменты тканей различного характера, а именно льняного полотна, плетёной тесьмы (Рис. 2: 4а)*. Наверное, кресало было кем-то утрачено, находясь в особом таканевым кошельке-футляре. Кстати, в лавришевской коллекции есть полдюжины кремней, предварительно определённых В.В. Ашейчик как кресальные.     

Позднедревнерусскому клесалу в Лавришеве, возможно, был  синхронен нож, с максимальными длиной 142, шириной 14, толщиной 3, черенком 45 мм, соответственно (Рис. 2: 5а). В XII – XIII вв. примерно такие по размерам черенковые ножи с узким клинообразным лезвием  были широко распространены по всей Древней Руси. Они найдены, в том числе, в Бресте, Волковыске, Новогрудке, Полоцке [1, С. 375, 378, Рис. 101: 8 – 13; 15, 346 – 347]. С XIV в. распространяются ножи бóльших размеров, однако сначала по-прежнему черешковые [2, С. 263 – 264, Рис. 159: 1]. Надо полагать, что второй, экземпляр из Лавришева, покрупнее (согнутое лезвие 97, при ширине 14, толщине 3, черешок 45 мм), более поздний, чем первый (Рис. 3: 5б). Упомянем здесь и железную паралелаграммовидную пластину, длиной 58, шириной 29, толщиной 1,5 – 2 мм с деве отверстия диаметром 3,5 – 4 мм, ко внутренней стороне которой приржавели остатки дерева (Рис. 2: 5в). Кажется, можно предположить, что это ножны, вроде металлической окантовки средневекового скрамасакса [13].

Далее следует упомянуть маленькие железные ровнаплечныя весы с нескладным балансом. Их лапатковвидная рукоятка в длину 69, и с толщиной 4 мм; снизу в неё вставлено коромысл длиной 95, диаметром 5 мм. На плоском его плоском конце отверстие диаметром 3,5 мм, служившее для подвешивания чашечки, Другой конец круглый, окантованный канавкой. На нём же слабо заметные мерные деления-риски (Рис. 2: 6). Согласно А. Стальсберг, в Ирландии, Шотландии и Норвегии весы с нескланым балансом были известны уже в IX в. Но, согласно, Б.А. Колчину, в Новгороде в X – XII вв. были известны только бронзовые весы, а в слоях XIII – XIV попадаются также железные [17, С. 110 – 111; 19, C. 93 – 94]. На волковысским Замчище коромысло именно от весов железных, и, притом, нескладных, обнаружено в слое XII в. [8, С. 158 – 159, Рис. 85: 2]. Полностью аналогичных им лавришевским весам нам отыскать пока что не удалось, на их коромысло наиболее похоже, наверное, бронзовое из так наз. «Торгового комплекса» третьей четверти XIII – начала XIV вв. Козьмадемъянскага II раскопа в Новгороде [18, С. 16 – 27, Рис. 2: 7]. Видимо, примерно также должны датироваться весы из 6-го слоя летописного Лавришевского монастыря.

Из этого же слоя происходит железный ключ. Его общая длина 90 мм,  стержень, при максимальной ширине 9 мм, в нижней части имеет толщину 3, а в верхней трити – до 6 мм. Диаметр круглого ушка 11 мм, отверстия в нём – 2 мм. Лопасть из двух соединённых П-подобных сегментов 28 х 11 мм (Рис. 3: 7). По новгородской классификации, такие ключи – от висячих замков типа «Г», бытовавших, согласно А.А. Кудрявцеву, в последней четверти XIII – первой трети XV вв. [10, С. 123 – 124, Рис. 1].

Согласно Е. Светиксу, концом XIV – первой половиной XV вв. датируются ажурные накладки на кожаные сумки или кошельки из могильников Diktanas и Kriemalos в Жемайтии [21, P. 438; Pav. 437: 4, 6]. Практически идентичная, возможно, даже выбитая тем же самым штампом, происходит из того же 6-го  слоя в Лавришеве. Изготовленная из бронзового листа толщиной 2 – 2,5 мм, она имеет размеры 66 х 39 мм, при весе 15,43 гр. На наружной поверхности замечен следы бывшего серебрение. К кожаной основе эта накладка крепилась с помощью трёх железных штырьков. Кроме тождественных ей литовских, сошлёмся также на одну накладку новогрудскую, наверное, довольно близкой к ним как функционально, так и конструктивно. Накладка эта была обнаружена в постройке № 5 вместе с вещами XII – XIII вв. (Рис. 2: 8а – 8г) [6, Рис. 49: 27].

Также бронзовым, но не штампованным, а литым, было обломанные остриё, длиной 36, с максимальным диаметром 6 мм (Рис. 2: 9а). Допустимо, что это – кончик древнерусского писала-стилоса. Другое лавришевское писало, костное, длиной 90 мм, сохранилось почти полностью. Оно очень напоминает так наз. «писала-проколки»; тип 17, вариант «в», согласно классификации Б.Б. Овчинниковой (Рис. 2: 9б – 9в). Все писалом этого типа обнаружены в слоях XI – XIII вв. Троицкого и Неревского раскопок в Великом Новгороде [14, С. 45 – 105].

Очевидно, что результатом сделанного рассмотрения является: лавришевскаяе каменная матрица-печать – это неотъемлемая часть монолитного древнерусского комплекса из раннего археологического горизонта изучаемого летописного монастыря. Подчеркнём, что 5-летними раскопками в Лавришеве абсолютно не обнаружено, даже в маленьком их обломке, ни шиферных пряслиц, ни стеклянных браслетов. Конечно, исчезновение из состава инвентаря этаких, очень обычных для предыдущих времён, предметов резонно считается хронологическим признаком поздних древнерусских археологических памятников второй половины XIII – XIV вв. Однако полное отсутствие среди лавришевских находок специфически женских вещей вообще, наверняка следует считать специфическим признаком мужского монастыря, которым исследуемый объект и являлся, наверное, от самого его основания в 1262 г. По-видимому, изучаемая печать использовалась неизвестным главой этого монастыря в XIII – XIV вв. 

Источники и литература

1. Археалогія Бeлapyci. У 4 т. Т. 3. Сярэдневяковы перыяд (IX – XIII стст.) /Я.Г. Звяруга, Т.М. Каробушюна, П.Ф. Лысенка, Г.В. Штыхаў; Навук.рэд. П.Ф. Лысенка. – Мінск: Беларуская навука. – 2000. – 554 с.
2. Археалогія Беларусі. У 4 т. Т. Помнікі XIV – XVIII стст. / В.М. Ляўко, М.Ф. Гурын, Ю.А. Заяц i інш.; Пад рэд. В.М. Ляўко i інш. – Мінск: Беларуская навука. – 2001. – 597 с.
3. Гупало В.Д. Гончарные клейма Прикарпатья и Западной Волыни (опыт систематизации) // Советская археология. – 1985. – № 4. – С. 236 – 242.
4. Гуревич Ф.Д. Древний Новогрудок (посад – окольный город). – Л.: Наука. – 1981. – 159 с.
5. Заяц Ю.А. Заславль в эпоху феодализма. – Минск: Наука и техника. – 1995. – 207 с.
6. Инвентарь албо списание Монастира Лавришевского // Национальный исторический архив Беларуси. – Ф. 147. Оп. 2. Д. 175. Л. 1727 –
7. Кудрявцев А.А. Хронология замков и ключей средневекового Новгорода (по материалам Неревского раскопа) // Российская археология. – 2012. – № 4. – С. 119 – 124.
8. Летопись по Ипатскому списку. Издание Археографической комиссии. – СПб: Печатня В. Головина. – 1871. – 616 с.
9. Малевская М.В. Керамика западнорусских городов Х – ХШ вв. Труды ИИМК РАН. Т. XVII. – СПб: Изд-во Санкт-Петербургского института истории РАН «Нестор-История». – 2005. – 160 с.
10. Овчинникова Б.Б. Писала-стилосы древнего Новгорода X – XV вв. (свод исторического источника) // Новгородская Русь: историческое пространство и культурное наследие. Проблемы истории России. – 2000. – Вып. – С. 45 – 105.
11. Полоцк: Полоцк и Полоцкое княжество (земля) в IX – XIII вв., летопись древних слоёв, Полоцк и его округа в XIV – XVIII вв., ремесло, денежное обращение и торговые связи Полоцка в средневековье (по данным археологии, нумизматики и письменных источников), культура и просвещение в средневековом Полоцке /О.Н. Левко [и др.]; редкол.: А.А. Коваленя (гл. ред.); науч. ред. О.Н. Левко. – Минск: Беларуская навука. – – 743 с.
12. Рассадин С.Е. О предполагаемой постройке Михаила-Кориата Гедеминовича в Лавришевском монастыре // Наукові записки Кіровоградського державного педагогічного університету ім. В.Винниченка. Сер.: Історичні науки: збірник наукових праць факультету історії та права. – 2015. – Вип. 22. – С. 31 – 36.
13. Стальсберг А. Археологические свидетельства об отношениях между Норвегией и Древней Русью в эпоху викингов // Древнейшие государства Восточной Европы. – М.: Восточная литература. – 2001. – C. 93 – 115.
14. Степанов А.М., Петров М.И., Тарабардина О.А., Покровская Л.В. Исследования на Козмодемьянском II раскопе в Новгороде // Новгород и Новгородская земля. – 2006. – Вып. 20. – С. 16 – 27.
15. Труды Новгородской экспедиции. – Т. II. – МИА. – 1959. – № 65. – 363 с.
16. SvetikasE. Lietuvos Didžiosios Kunigaikštystės christianizacija XIV a. pab. – XV a.: archeologiniai radiniai su krikščioniškais simboliais. – T. 1. – Vilnius: Diemedžio leidykla. – 2009. – 659 р.
17. Археологи говорят о второй за год сенсации //http://www.tvr.by/news/obshchestvo/arkheologi_govoryat_o_vtoroy_za_god_sensatsii/ – Дата доступа: 10.09.2015.
18. Грамоти XIV ст. Упорядкування, вступна стаття, коментарі і словники-покажчики М.М. Пещак. – Киïв: Наукова думка. – 1974. – 249 с.
19. Зверуго Я.Г. Верхнее Понемонье в IX – XIII вв. – Минск: Навука і тэхніка. –  1989. –  209 с.
20.  Штыхов Г.В. Города Полоцкой земли (IX – XIII вв.). – Минск: Наука и техника. – 1978. –  160 с.

Подписи к рисункам:

Рис. 1. Профиль южной стенки в Лавришевском раскопе 2015 г.

Рис. 2. 1а – древнерусский кувшин из Новогрудка, 1б – его аналог из Лавришева; 2а – втулка гиняной сковороды из Лавришева, 2б – из Новогрудка; 3 – днище древнерусского сосуда с клеймом; 4а –кресало, 4б – фактура на фото через электнонный микроскоп; 5а – 5б – древнерусские ножи, 5в – накладка на ножны; 6 – весы; 7 – древнерусский ключ; 8а – ажурная накладка на кожаную сумку из Лавришева, 8б – из Diktanas, 8в –из Kriemalos, 8г – из жилища №5, Новогрудок; 9а – лавришевское фрагментированное бронзовое писало, 9б – костяное, 9в – его  новгородский аналог.

* Определение В.В. Ошейчика.

* Определение М.Н. Винниковой.

 Профессор Рассадин С.Е.